[Обложка]     [ <<< РћС‚ редактора...]     [Глава2 >>> ]

Глава 1. Введение и исторические замечания.

Подразделеня детства. Зрелость. Методы иследования. �сточники. Медицинская литература. Психология. �стория культуры. Работы по проституции. Зоология. Автобиография и жизнеописание. Беллетристика. Эротическая литература. Работы по половой патологии. Специальные исследования. Дневники.

 Может казаться что, говоря о половой жизни ребенка, мы впадаем в противоречие. Ибо обыкновенно принимается что половая жизнь пробуждается лишь по наступлении половой зрелости, когда детство приходить к концу, название же „ребенок" применяется к человеку со дня его рождения до наступления зрелости. Это противоречие только кажущееся и вызывается тем, что наступление зрелости связывают с известными внешними проявлениями (как первая менструация и первое истечете семени), причем упускается из виду долгий период развития, предшествующей этим симптомам. Уже в этот период замечаются несомненные признаки половой жизни.

  Детство подразделяется на несколько периодов , причем их границы и описание у разных исследователей столь различны, что я, во избежание недоразумений, должен разъяснить употребляемые мною названия. Считая детство до начала 15-го года, мы делим его на два периода: один охватывает первые 7 лет жизни, другой — с начала 8-го года до 14-ти лет включительно. В следующем изложении я буду называть эти подразделения первым и вторым периодами детства . В первом из них можно еще выделить первый год жизни, как год кормления грудью. Оба эти периода образуют вместе детство в узком значении этого слова. Ближайшие годы с начала 15-го я отношу к юности . Так как последняя не отделяется резкой границей от детства, то я буду включать в свое исследование, по крайней мере, первые юношеские годы, которые будут обозначены, как третий период детства. В то время как детство в узком смысле охватывает лишь первые два периода, детство в широком смысле включает в себя и третий. Эти различные наименования навряд ли вызовут недоразумения, так как под „детством" без дальнейших пояснений я буду понимать лишь первые два периода, т.е. до 15-го года. Из практических соображений я буду называть мужские индивиды во все периоды детства „мальчиками", женские — „девочками". Конечно, не следует думать, будто все укладывается в эти шаблоны; всюду имеют место различия. Не говоря уже о том, что у разных рас развитие совершается с различной быстротой, а кавказская раса отличается поздним окончанием детства и наступлением зрелости, но и в пределах одной и той же расы существуют важные различия. Особенно должны мы обратить внимание на различие полов, так как у женщин детство приходить к концу раньше, чем у мужчин; у нас это различие считается приблизительно в два года. Сюда же относятся различия у разных классов населения, к чему мы вернемся в 6-й главе.

  Тут необходимо выяснить в каком смысле я буду употреблять слова „зрелость" (Pubertat, Mannbarkeit, Geschlechtsreife) и соответствующее ему слово „зрелый". Существует большая путаница в употреблении этих слов. Зрелостью считается то известный промежуток времени, то лишь один момент его, и в том и в другом случае в различных смыслах. „Зрелым" называется то лицо, способное к деторождению, то лицо, у которого завершилось развитее половой жизни. Что это не одно и то же, можно легко видеть хотя бы из примера тринадцатилетней девочки, у которой наблюдалась менструация: она способна к деторождению, но, конечно ее половое развитое не закончено. Не менее велика путаница при употреблении слова „зрелость". Один понимает под зрелостью момент наступления способности к деторождению и таким моментом считает первую поллюцию (истечение семени) у мужчины. Заметим мимоходом, что при этом смешивается способность к деторождению со способностью к половым сношениям, так как вначале, семенные выделения не содержать большей частью семенных нитей. Даже оставляя в стороне это смешение, увидим, как различно понимается понятие „зрелость". Другой называет зрелостью момент завершения полового развития, третий — промежуток между этими двумя моментами (т. е. первой поллюцией и завершением развития), четвертый—время, в течение которого сохраняется способность к деторождению, и, наконец, пятый — всю жизнь по окончании полового развитая. Я буду называть зрелостью время с завершения развитая до исчезновения половой жизни. Период, в продолжение которого зрелость развивается, я обозначу, как период полового развития, и соответственно этому буду говорить о начале и конце этого развитая. Что касается развития зрелости, то я желаю тут подчеркнуть, что оно совершается постепенно и, как увидим, начинается гораздо раньше, чем обыкновенно полагать. Если Ribbing принимает для девушки двухлетний промежуток от первого периода развития до момента способности к браку, то это приблизительно верно, если мы будем обращать внимание на менструацию. Если же мы будем считать промежуток с начала созревания, то он будет больше двух лет, так как первые признаки созревания замечаются у девушек задолго до менструации, у мальчиков — задолго до выделения семени. Существует много симптомов зрелости, частью психического, частью соматического (физического) характера. Отдельные симптомы могут явиться у здоровых детей, как я покажу, уже в возраст* 7 или 8 лет, остальные являются лишь в ближайшие годы, и тогда только половое развитие закончено.

 Какими методами обладаем мы для изучения половой жизни ребенка? Следуете рассмотреть следующие три различных метода: наблюдения над жизнью ребенка, опыт и сообщения самого индивида. Среди последних следует отличать те, которые черпаются из воспоминаний, от тех, которые делаются самим ребенком. Оба вида сообщений не дают, однако, полной картины. Ребенок часто не в состоянии сообщать свои переживания; сюда относятся первые годы жизни. Когда ребенок уже может давать показания, чувство стыда мешает им быть правдивыми. Что касается воспоминаний взрослого, то этот метод во многих случаях ничего не может дать, так как события, пережитые давно, не сохраняются в памяти. Поскольку воспоминание сохраняется, оно является источником значительных ошибок; значение одной из них я понял из автобиографий людей с извращенным половым чувством. Надолго сохраняется в памяти лишь то, что возбуждает интерес. При этом играет роль не только тот интерес, который имел место при самом событии, но и тот, который связан с воспоминанием.

 Очень легко забываются те события детства, которые были безразличны при их переживании или сделались таковыми впоследствии. Гомосексуальная женщина переживала ребенком половые влечения как к мальчикам, так и к девочкам. Впоследствии, когда гомосексуальность развилась, исчезло воспоминание о влечении к мальчикам, осталась лишь память о гомосексуальных влечениях. Поэтому очень часто гомосексуальная женщина — то же относится к гомосексуальному мужчине — отрицает существование у нее когда-либо влечения к другому полу, в то время как, по крайней мере, в целом ряде случаев, усиленное припоминание или показания третьих лиц открывают существование таковых в детстве. Возможность и других ошибок сделалась мне ясной при изучении тех же половых извращенностей. События, не имевшие в детстве никакой сексуальной окраски и связанные с нею лишь впоследствии, очень легко могут окраситься ею при воспоминании. Возьмем гомосексуалиста. Он вспоминает, что любил в детстве садиться на колени к своему дяде, и видит в основе этого желания гомосексуальный мотив. В действительности не было, конечно, ничего подобного. Дядя сажал его к себе на колени и рассказывал при этом красивую сказку. Быть может, он еще качал мальчика и доставлял ему этим удовольствие, в котором не было, конечно, ничего сексуального. В сознании человека, сделавшегося гомосексуалистом, все это смешалось. Он забывает несексуальные мотивы и уверен, что гомосексуальные наклонности привлекали его в детстве к коленям дяди.

 Наблюдения так же неспособны доставить нам ясную картину половой жизни ребенка. Непосредственное наблюдение, без помощи показаний, мало что может дать. С того момента, когда ребенок получает какое бы то ни было, хотя бы смутное представление о природе переживаемых им событий, он изо всех сил старается скрыть их, так что часто лишь исключительные обстоятельства их обнаруживают. Однако, мы можем иногда и путем наблюдений узнать кое-что важное, как в том случае, когда ребенок не замечает, что мы его наблюдаем, так и в том, когда он не знает природы переживаемого им и тем меньше его скрывает.

 Что касается третьего метода, — эксперимента, — то как таковой может рассматриваться кастрация. Мне нечего распространяться о несовершенстве этого метода, уже не говоря о том, что нам почти ничего не известно из области кастрации детей женского пола.

 Как видим, все методы исследования, не доставляя нам полного знания, являются вместе с тем источниками ошибок. Поэтому мы постараемся каждый из них дополнить другим, чтобы придти к возможно безошибочным результатам. При этом обнаружится, что сексуальные явления выступать в детстве гораздо чаще, чем обыкновенно полагают. Они столь часты, что не могут ускользнуть от внимания врача или воспитателя, который ими интересуется, предполагая, конечно, что он пользуется достаточным доверием родителей. Последние часто давно уже сами заметили эти явления, но ложный стыд не дает им рассказать об этом врачу. Они боятся возбудить мысль о духовном дефекте, моральном недостатке своего ребенка или о вырождены всей семьи. Сюда прибавляется самообман родителей, охотно уговаривающих себя, что дело не так серьезно и само собой исчезнет.

 После этих предварительных слов я хочу сделать по поводу своей темы некоторый историческая замечания.

 Случайные заметки о половой жизни ребенка встречаются уже в старейшей научной литературе. Более общим сделался интерес к этому вопросу во второй половине XVIII и начале XIX века. Два произведения, почти одновременно появившиеся, возбудили внимание врачей и педагогов. Одним из них быль „Эмиль" Руссо. Он указывает, как следует относиться к пробуждению половой жизни и как по возможности отдалять момент этого пробуждения. Вторым произведением была известная книга Tissot'а, который рисует опасности онанизма, причем обращает внимание главным образом на человека после наступления половой зрелости. Однако, благодаря этой книге, и половая жизнь ребенка обратила на себя большое внимание. Отдельный книги об онанизме, появившиеся раньше, как книга Sarganeck'а, не возбудили столь продолжительного интереса к этому вопросу. Но книги Руссо и Tissot'а побудили целый ряд врачей и педагогов заняться им. Многие предались изучению сексуальной жизни ребенка, с целью предотвращения опасностей половой жизни. В последнее время появилась хорошая историко-критическая работа Thalhofer'а об этом движении. Из педагогов, участвовавших в нем, назову Basedow'a, Salzmann'a Campe, Nimeyer'a. Если современный интерес к изучению сексуальных явлений объясняется желанием предотвратить половыя болезни, то иначе обстояло дело в те времена мало знакомые с этими болезнями. Тогда главная задача состояла в предотвращении онанизма и других половых эксцессов с их непосредственным влиянием на организм, задача, которая, наряду с предотвращением половых болезней, занимает и современную научную мысль. Само собой понятно, что работы тогдашних педагогов касались и половой жизни ребенка. Даже в тех редких случаях, когда ребенку сообщали какие-либо сведения относительно половой жизни, руководились не столько его собственными переживаниями, сколько наблюдениями над половой жизнью взрослого. То же относится к работам врачей, которые, как Hufeland в своей Макробиотике по примеру Tissot, говорили об опасностях онанизма.

 Тут же я упомяну о некоторых медицинских исследованиях, касающихся развития половой зрелости, напр. „La Puberte" Marro, которая появилась в 1876 г., далее Bacque „La Puberte" (Argenteuil 1876) и некоторые другие. Тот же вопрос рассматривается и новыми работами по онанизму.

 Независимо от этих новых специальных исследований, мы находим касающиеся нашей темы замечания въ старой и новой медицинской и антропологической литературе. Это особенно относится к случаям, когда уже в раннем детстве являются внимание признаки половой зрелости. Описывается то случай менструации у четырехлетней девочки, то трехлетний мальчик с симптомами зрелости. Старые чисто-психологические исследовании тоже затрагивают хотя и в виде исключения, вопросы половой жизни ребенка. Всякий, знающий, какой высокой ступени развития достигла к тому времени (около 1800 г.) опытная психология, не удивится этому. Я назову Ramdohrs'a „Venus Urania", психологию любви, подчеркивающую любовные чувства детей.

 Касающаяся нашей темы сведения мы находим и в произведениях из области истории культуры. Я упомяну рыцарский любовный кодекс, пользовавшийся в средние века громадным уважением и сложившийся якобы при дворе короля Артура. Параграф 6-й этого кодекса гласить: лишь взрослый мужчина может предаваться любви. Как полагает Rudeck , у которого я беру эту цитату, этим напоминанием хотели предостеречь детей знатных лиц от гибельных для них шагов. Известно, что любовные похождения слишком молодых людей давали повод к подобным постановлениям. Тут же назовем и некоторые брачные законы, как те, которые санкционируют браки детей, так и те, которые их запрещают. Эти браки, которые, как говорят, и поныне еще сохранились у индусов, были когда-то известны многим странам.

 Сюда относятся и работы по проституции. Уже Parent-Duchatelet упоминает в своем большом труде о проституции двенадцати и даже десятилетних проституток.

 Как я позже покажу, в некоторых случаях эта ранняя проституция связана с собственной половой жизнью ребенка. Также дают материал многие этнологические работы, рисующие раннее пробуждение половой жизни у разных народов.

 Очень мало материала мы находим в работах, на которые могли бы возлагать большие надежды: в работах по педагогике и психологии ребенка. Немногочисленные исключения, имевшие место у некоторых педагогов, уже упомянуты ранее. Но если подумать, какую большую роль играют половые явления в жизни ребенка, то остается удивляться тому, что они игнориро-вались как педагогами, так и психологами, изучившими датскую душу. Что помешало им исследовать половую жизнь ребенка? Ложные ли правила приличия, или недостаток наблюдений? Я полагаю, что и то и другое. Некоторый материал мы находим в книге по зоологии, а в последнее время по зоопсихологии (психологии животных). Среди первых выдается Брем, дающий целый ряд отдельных замечаний; среди вторых — Groos , рассказывающий о любовных играх молодых животных.

 Далее следует указать, что в автобиографиях и жизнеописаниях знаменитых людей мы часто встречаемся с преждев-ременными любовными переживаниями. Гете рассказывает в „Wahrheit und Dichtung", что он десятилетним мальчиком влюбился в француженку, сестру своего друга. Биограф Альф-реда де-Мюссе, брат его Поль де-Мюссе, передает, что Альфред четырех лет страстно любил свою кузину. Данте любил на девятом году жизни, Канова даже на пятом, а Альфиери — на десятом. Известна также любовь восьмилетнего Байрона к Магу Duff. Мёбиус 10-ти лет влюбился в молодую женщину. Как рассказывают, Наполеон девяти лет влюбился в 30-ти летнюю кузину своего отца, когда она пришла к ним в гости, и страстно выражал свою нежность по отношению к ней. Из более раннего времени назову Felix'a Platter'a, знаменитого швейцарского врача XVI века, рассказывающего в своем жизнеописании, что он ребенком охотно давал себя целовать одной молодой женщине. В „воспоминаниях дурака" Флобер рисует картину развития чувства любви. „Как много любви в жизни людей. Четырех лет любят лошадей, солнце, цветы, блестящее оружие, мундиры; десяти —девочку, с которой играют, тринадцати — взрослую женщину с полной шеей. Когда я увидел в первый раз обнаженные груди женщины, я чуть не упал без чувств. Наконец, четырнадцати или пятнадцати лет любят молодую девушку, с которой встречаются, любят не многим больше сестры и меньше возлюбленной; затем в 16 лет любят другую девушку, на которой и женятся". Прелестно описывает Hebbel свою пробудившуюся в четырехлетнем возрасте первую любовь. „В душной школе Сусанны я познал и любовь, познал в тот самый час, когда я в нее вступил, т. е. четырех лет. Первая любовь! Кто не рассмеется, прочтя это, кто не вспомнить, какую-нибудь Аннушку или Гретхен, которая никогда казалась ему украшенной звездной короной и одетой в небесную лазурь и золото утренних лучей, а теперь, — но было бы слишком грубо рисовать противополож-ную картину! Но кто вместе с тем не скажет себе, что он тогда мчался в быстром полете мимо каждого душистого цветка, выросшего в саду жизни, промчался слишком быстро, чтобы опьянять, но достаточно медленно, чтобы вдохнуть чудный аромат!.. Прошло несколько времени, пока я посмел взглянуть, ибо я чувствовал, что меня оглядывают, и смущался этим. Первый взгляд мой упал на тонкую бледную девушку, сидевшую против меня; то была Эмипия, дочь приходского писаря. Страстная дрожь пронизала меня, кровь прилила к сердцу, но вместе с тем и чувство стыда охватило меня, и я опустил глаза к земле, как бы избегая греха. С тех пор образ Эмилии не покидал меня, столь ненавистная раньше школа сделалась любимым местом моего пребывания, так как лишь там я ее встречал. Воскресенье и праздничные дни, отрывавшие ее от меня, стали мне настолько же ненавистны, насколько раньше были желанны, я бывал несчастен, когда она не приходила. Ее образ стоял передо мной, где бы я ни быль; оставаясь наедине, я не уставал повторять тихо ее имя. Особенно ее черные брови и красные губы были всегда перед моими глазами; наоборот, ее голос, как я припоминаю, не произвел на меня никакого впечатления, хотя впоследствии голос играл в моих глазах решающую роль".

 Беллетристика также затронула любовные чувства детей. Самый, быть может, трогательный пример этого рода, в котором очень мало выступает эротический элемент, указан Groos'ом, именно в „Ромео и Юлия" Gottfried Keller'a.„Усталая девочка, прилегши на зеленую траву, однообразно напевала одни и те же слова, мальчик сел подле и подпевал; он готов был каждую минуту свалиться от усталости на землю и растянуться. Солнце обливало светом раскрытый рот поющей девочки, ее блестящие зубки и пурпурные уста. Мальчик увидел зубы девочки и, держа ее за голову и жадно рассматривая их воскликнул: „скажи, сколько у тебя зубов?" Девочка, как бы желая сосчитать их, секунду подумала и на удачу ответила: „сто". „нет, тридцать два!" вскричал он: „я тебе их сейчас сосчитаю". Мальчик принялся за дело, но так как тридцати двух не получилось, то счет начинался сызнова. Девочка долго молчала, но счету не предвиделось конца, и она наконец, не вытерпев, вскочила на ноги, говоря: „Теперь мне хочется сосчитать твои!". Мальчик лег на траву, девочка примостилась над ним, охватила его голову и считала: один, два, семь, пять, два, один... она еще не умела считать. Мальчик поправлял ее и давал указания, и эта бесконечная игра забавляла их больше всего. Наконец, усталая головка девочки упала на маленького счетчика, и дети заснули в потоке полуденных лучей". Эротическая литература также дает картины, относящиеся к нашей теме, напр. „Сатирикон" Петрония, въ особенности порнографическая литература. Укажу, напр.; на „Anti-Iustine" Retif de-la Brelanne.

 Часто изображаются кровосмесительные половые сношения детей с родителями и другими родственниками.

 В последнее время две области науки обратили внимание на половую жизнь ребенка. К первой относится исследование ненормальных, в особенности извращенных половых явлений, исследование, начало которому положил Westphal и особенно Krafft-Ebing; ко второй — специальные работы по половой жизни ребенка. Последние, кроме отдельных указаний, не дали боль-шого положительного материала, но подчеркнули необходимость изучения этого вопроса. Что касается первого рода работ, то они часто считают ненормальными такие факты, которые относятся к возрасту, обыкновенно не знающему ненормальностей: к старости или детству. Целый ряд подобного рода случаев приведен у Krafft-Ebing’a, Fere, Fuchs'a, Peloti, Lombroso.

 К этим работам присоединяются другие, вызванные боль-шей частью современным интересом к половой жизни, напр., о половой зрелости, психологии любви и подобных вопросах. В своей „Психологии любви" Мантегацца отмечает любовные переживания детей. Кроме того, общие сочинения о половой жизни, в особенности, о проституции, и отдельные работы о преступлениях против нравственности обогатили область нашего исследования.

 Если сказанное до сих пор могло у кого-либо возбудить мысль о богатстве литературы по вопросам половой жизни ребенка, то следует отметить, что эти важные вопросы трактуются всюду лишь мимоходом и отрывочно, и не нашли еще полного освещения и подробного изложения. С полным правом писал Freud, что они даже игнорировались почти всеми сочинениями о детской психологии. Лишь в последнее время появились некоторые специальные работы на эту тему, среди них на первом плане Freud'a „Abhandlungen zur Sexuellen Theone" (Leipzig und Wien 1905). Но, по моему мнению, многие вопросы, обсуждаемые им, напр., о движениях грудного ребенка, о функциях желудка и других органов, не касаются половой жизни ребенка. Также не относятся к этой области многие указанные им и его последователями явления детской жизни, которые играют большую роль при истерии, неврастении, Demen-tia ргаесох и других нервных болезнях и которым они ошибочно хотели приписать сексуальный характер. Во всяком случае, систематической работы Freud не дал.

 Назову еще маленькую работу Kotscher'a (Das Erwachen des Geschlechtsbewusstseins und seine Anomalien, Wiesbaden 1907), но онъ обращаетъ главное внимание на половую жизнь взрослого человека и лишь мимоходом рассматривает пробуждение полового чувства. Далее, много материала о любовных переживаниях детей дает в American Journal of Psychology (Iuli 1902) Sanford Bell (A. Preliminary Study of the Emotion of Love between the Sexes). Его работа, чисто психологического характера, рассматривает лишь гетеросексуальные, т. е. нормальные влечения. Изучение половых органов, как и явлений, стоящих с ними в связи, оставлено им в стороне. Однако, эта работа дает много материалу, как и работы англичанина Havelock Ellis'a, которого я считаю наиболее выдающимся исследователем в области половой психологии и патологии. К сожалению, эти работы мало известны в Германии так как благодаря своему строго научному характеру, не поддаются такому рекламированию, как другие, выпущенные на рынок с громким названием „научных". В работах Havelock Ellis'a особенно в 5 томах по „Studies in the Psychology of Sex", находим и много замечаний на нашу тему; особенно ценны биографии, помещенные в третьем томе.

 Богатым источником являются для нас разные неподлежащие опубликованию дневники, автобиографии, альбомы и т. п. Я имел возможность пользоваться целым рядом подобного рода произведений, как современных, так и старых, и думаю, что в них скрыта настоящая сокровищница. Вполне понятно, что эти произведения не подлежать опубликованию, так как они носят семейный характер и многие из них предназнача-лись первоначально лишь для самого пишущего.

 В заключение могу сказать, что я не знаю ни одного произведения, охватывающего все стороны половой жизни ребенка; эта область еще ждет своей научной разработки.

Литература:
L'Hygiene sexuelle. Paris 1895 стр. 27.
Die sexuelle Padagogik bei den Philaniropen. Kempten. 1907.
Die Liebe. Leipzig о. J. S. 158.
Die Spiele der Tiere. Jena. 1896.